Иллюстрированный рассказ о велопоходе
По заповедным местам
2003 год
|
24 июня. Вторник
Ночью я спал плохо. То Доктор постоянно шуршал своим полиэтиленом, то Андрюша всхрапывал. В конце концов, я решил вылезти из палатки и проверить костёр. Выбравшись наружу, я оказался в кромешной темноте: огонь потух, и лишь маленький уголёк тлел внутри. Собрав вокруг обгоревшие палки, я сложил их вокруг этого уголька и стал раздувать. Потом пошёл в свете фонаря в ближайшие кусты за новой порцией дров. Минут через тридцать мне удалось развести приличный огонь, хотя сучья, которые я принёс, были сырыми и имели полное право не разгораться. Погревшись немного, я пошёл досыпать, и проснулся только около восьми.
Доктор уже хлопотал у костра - он, по-видимому, отсырел в своём пакете, и теперь сушил свои вещи. Андрей, как всегда, спал. Группа уже начала выдыхаться. Это было заметно и по ленивому сбору, и по позднему выезду, и по частым остановкам. Однако я решил придерживаться выбранного маршрута до конца, несмотря на вчерашнее послабление. Нам ещё предстояло два грунтовых подъёма в неосвоенных местах.
Выехав с места ночёвки аж в одиннадцать часов и проехав два километра, мы попали в село Соколиное. Здесь по ставшей доброй традиции я покупал мёд. И в этот раз я купил баночку, правда, не у всегдашней тётки, а у мужика, и не за десять гривен, а за пятнадцать. В центре села зашли в кафе пообедать; Доктор тем временем заменил камеру. У него, несмотря на толстую байковскую резину, уже было три прокола. Вода, которую мы налили из крана, была подозрительно бурой, причем, пока ехали в Аромат, бурость увеличилась. Пришлось нам купить трёхлитровую бутыль с водой в придорожном магазине, а эту вылить.
От Аромата повернули вправо, на Солнечноселье. Асфальтовая дорога хорошего качества шла по долине чуть вверх, по обочинам росли дикие яблони, груши и вишни. Яблоки с грушами были ещё незрелыми, а вот вишен мы наелись вволю; я, кроме того, пригоршню насыпал в пустую бутылку, и время от времени поклёвывал оттуда. Асфальт закончился на въезде в деревню. Так как я не закладывал маршрут в GPS, пришлось спрашивать дорогу у местных жителей. Сама деревня располагалась на склоне горы, и нам пришлось попотеть, толкая велосипеды вверх по каменистой дороге. Андрей опять отстал, и мы его решили подождать в теньке. Через пять минут он появился в поле зрения, и ещё издалека мы услышали выкрикиваемые проклятья. Когда он поравнялся с нами, выяснилось, что у него заклинило заднее колесо, и он на чём свет стоит, проклинал тот день, когда он согласился заменить "родное туристовское колесо на Докторское дерьмо" (цитата). Оказалось, что у него лопнули две спицы, в результате образовалась огромная восьмёрка, не дающая колесу прокрутиться. Неспроста он ещё в Алупке возился со своим велосипедом. Здесь надо заметить, что Андрей будто специально ехал по всем ямам и ухабам, встечающимся на дороге, не пытаясь их объезжать. Какое колесо выдержит такие нагрузки....
Отстранив Андрея от его же велосипеда (так как он свё ещё кипел от возмущения), мы с Доктором начали ремонт. Сняв колесо, отвернули пятерник, вставили спицы, закрутили ниппеля, крутанули колесо - почти идеально. И нечего было устраивать такой концерт. К нам подошёл местный житель, татарин, предложил свою помощь. Мы вежливо отказались. Татарин был разговорчивым, и Доктор долго беседовал с ним о жизни, о жилье, о машинах. Андрюша уже давно завинтил все гайки, а они всё вели разговор. Я не торопил их, мне тоже было интересно послушать, но время шло, а мы ещё не взобрались на перевал Высокое. Попрощавшись с мужиком, мы поехали дальше.
Пропетляв по улочкам Солнечноселья, дорога вышла на широкий луг, с которого хорошо была видна вся долина в окружении холмов Внутренней гряды. Крутизна дороги уменьшилась, и, проскользнув через небольшой лес, она вывела нас на другую поляну, обращённую к деревне Высокое. Спустившись, мы попали в саму деревню, ещё более глухую, чем предыдущая. На околице паслось стадо коров под неусыпным взором пастуха, который лежал на обочине, не обращая на нас абсолютно никакого внимания. Андрей ехал где-то сзади, но по внезапно поднятому лаю собак мы догадались, что он уже догоняет нас.
Деревня казалась вымершей. Только в одном саду я обнаружил бабку, лет которой было не меньше ста; она собирала в кастрюльку вишню. Я спросил её, какая дорога ведёт в Баштановку. Она, ломая русские слова, кое-как объяснила, как ехать. Да ещё встретился трактор, везший копну сена; чтобы его пропустить, нам пришлось прижиматься к обочине (фото 53).
Свернув вправо, мы ещё немного пропетляли по сильно разбитой тракторами дороге, после чего выехали в долину. Задав функцию GO TO на Баштановку, я повёл ребят на дорогу, идущую меж виноградных шпалер. Дорога хотя и была грунтовая, но очень хорошо укатанная, да ещё и под горочку! Доехав до развилки, основная дорога уходила влево, хотя прибор показывал прямо. Я решил перестраховаться и пешком прошёл по указываемому направлению. Вернувшись, я обнаружил, что Андрюша, не дождавшись, поехал по основной дороге. Пришлось его зазывать обратно. Но и прямая дорога вскоре выродилась в узенькую тропочку, которая кое-где была перерезана небольшой канавой. Зато, немного повиляв по тропинке, мы напрямую выехали на поляну, слева от которой были слышны стук топора и человеческие голоса - это был турприют Баштановка (фото 54).
Таким образом, если не считать падение Андрюши в лужу, перевал мы прошли без приключений. Осталось только подняться к Бешик-Тау. А сейчас, миновав Баштановку, мы выехали на шоссе и повернули направо. Приехали в Машино. Открылся вид на Кыз-Кермен - гору, которая оставалась у нас слева, когда мы спускались мимо неё в 1990 году. Мне казалось, что уже пора уходить вверх, но Андрюша упорно вёл нас на конец села. Самое интересное, что у него откуда-то была точная цифра: сто метров от окраины села. Проехав последний дом и отсчитав сто метров, мы действительно обнаружили дорогу, уходящую влево. Как раз в это время туда начал поворачивать автомобиль. Я спросил у водителя - можно ли здесь проехать на Чуфут-Кале? Он ответил, что эта дорога ведёт только в воинскую часть, а как попасть на Чуфут-Кале, он точно не знает. Перехватив инициативу в свои руки, я поехал назад и увидел местного жителя, который подробно рассказал, где поворачивать, но предупредил, что дорогой давно не пользовались, так как она сильно размыта.
Вернувшись обратно в начало села, мы свернули с шоссе и начали подъём по мергелистому склону, который, действительно, был изборождён канавами, промытыми водными потоками. Первые две сотни метров оказались тяжелее, чем я думал. Но когда мы подошли к устью ущелья, подъём уменьшился, и можно было идти без одышки. Андрюша опять сильно отстал: кроме крутого подъёма его доконала жара. Он даже не заметил, что у него выпала ветровка - хорошо, что я вовремя заметил.
Дорога по склону Кыз-Кермена была, как и прежде, прямая и тенистая. Доктор, наверное, мог бы ехать, но он шёл пешком, так как хотел побеседовать со мной на свои наболевшие темы. Взяв хороший темп, мы оторвались от Андрюши, потому что знали, что деться ему некуда. Зато мы избавлялись от периодических вскриков, которые уже начинали нервировать.
На экране GPS, запрограммированного на источник Юсуф-Чокрак, стрелка показывала строго вперёд. Вскоре мы вышли на открытое пространство - подъём закончился. По прибору до источника оставалось около трёхсот метров. Но Доктор начал осторожничать и предложил не идти к источнику, благо и здесь мест для ночёвки было хоть отбавляй. Свернув на одну из полянок, мы оставили Андрюшу с велосипедами, сами пошли в пешую разведку. Увидев впереди какие-то строения, мы решили дальше не ходить. На обратной дороге Доктор заметил выше дороги уютную полянку с кострищем, окружённую с трёх сторон скалами и предложил ночевать здесь. Мы перетащили велосипеды и начали готовиться к ночлегу. Вдруг с дороги послышались голоса и лай собаки. Кто-то ехал на лошадях. Доктор присел, а Андрей стоял, как ни в чём ни бывало. Тогда Доктор энергичными жестами показал, чтобы тот спрятался. Андрюша упал как подкошенный прямо в колючие кусты, недоумевая, чего так испугался Виктор. Но это были простые отдыхающие на лошадях, и незачем было устраивать игру в партизаны.
За день проехали 35 км.
Читать далее